Против отца

После того как наследник столь удачно проявил себя, царь уже стал давать ему другие поручения. В 338 г. до н.э. Александр уже входил в штаб Филиппа. Царь с гордостью смотрел на своего сына. Он отправил его вместе с Антипаром в Афины, куду, возглавив торжественное шествие, они должны были доставить пленных, а также пепел павших в сражении. В первый и единственный раз Александр вступил на священную землю Афин.

Чаще всего юноша жил при дворе в Пелле. Однажды ему поручили возглавить военную экспедицию против иллирийцев. Эту задачу он выполнил так же успешно, как и прежние.

И все-таки Александр не был бы Александром, если бы мог легко ужиться с придворной знатью. Из-за своей эпирской матери, которую он очень любил, а македонская знать ненавидела, Александр неминуемо должен был вступить в конфликт с влиятельной придворной кликой. К этому добавилось его гордое, порой даже дерзкое поведение и тот незримый барьер, который отделяет гения от остальных людей. Наследник не сходился даже с самыми знатными приближенными Филиппа и вел себя не так, как этого можно было ожидать от македонского царевича. В Македонии существовали товарищества молодых людей, сверстников. В современной Греции подобные объединения называются пареа. Кто же входил в этот тесный круг времен Александра? Гефестион из македонской знати, Птоломей, представитель эордейской знати, и Гарпал, происходивший из элимиотской княжеской семьи, которая вплоть до времени Филиппа не зависела от Македонии, да и теперь питала плохо скрываемую неприязнь к македонскому царю.

Наследник, вероятно, почувствовал себя счастливым, когда отец предоставил ему возможность действовать самостоятельно. Однако Александр уже настолько ощущал себя царем, что через некоторое время воспринимал свое право на власть как нечто само собой разумеющееся. Филипп говорил, что Македония слишком мала для его сына, и эти слова вскоре стали весьма актуальными. Александру надоело быть просто помощником, он считал свое положение просто невыносимым. Более того, эпирская кровь, греческие профессора, учение Аристотеля, привело к тому, что юноша стал рассматривать Македонию извне и как бы со стороны, вражда между родителями, зависимость от отца – все это усложнило отношение Александра к Македонии и сделало его чувства противоречивыми. Не только придворные ощущали неудовлетворенность, исходившую от этого человека, который вскоре стал столь могущественным. Больше всего ее ощущал сам Александр. И то, что произошло потом, в 337г до н.э., и то, как Александр на это реагировал, следует объяснить этим чувством, едва не приведшем к трагическому разрыву Александра с Македонией.

Филиппа охватила в это время новая страсть. На сей раз речь шла о девушке из самой знатной семьи. Ее родные, прежде всего честолюбивый дядя и опекун Аттал, не преминули использовать любовь царя. Поскольку Филипп яростно стремился к обладанию прелестной Клеопатрой, они настаивали, чтобы он по всем правилам попросил ее руки и возвел в ранг законной супруги и царицы. До сих пор Филипп умел искусно сочетать свои увлечения с политикой, но на сей раз страсть привела его к серьезным затруднениям. Аттал, один из самых уважаемых придворных царя, был тесно связан с родом Пармениона. Филипп оставил это важный вопрос открытым, и по-прежнему считал Александра наследником.

Напряженные отношения между отцом и сыном могли кончиться разрывом. Но судьба разрубила это трагический конфликт одним ударом. Она милостиво избавила Филиппа от всех дальнейших бедствий.

Со смертью Филиппа умерла и надежда объединить греческие и македонские сердца в их стремлении к общему будущему. Задача Александра была такова – объединить все страны и народы.