Долгий путь к мемориалу

Брестская крепость не остановила немецкие войска, как это преподносилось потом советской пропагандой. Танковые колонны продвигались в глубь страны. А там, в Бресте, немцы оставили лишь отдельные части Второй пехотной дивизии вермахта, которым приказано было добить непокорный гарнизон. Впрочем, гарнизон - это слишком громкое слово. Многих к началу войны уже не было в крепости. Кого-то вывели в летние лагеря. Кто-то ушел на маневры или на строительство укрепрайона. В крепости оставалось от семи до восьми тысяч военнослужащих. Да еще триста офицерских семей. Кто-то из командиров, опасаясь окружения, поспешил вывести своих подчиненных. А в крепости оставались в основном хозяйственные подразделения, медицинская часть, транспортная рота, интендантские команды. Строевых было мало. Комплексное и инженерное сопровождение строительства stroitelstvo116.ru.

Однако эти разрозненные подразделения, никем не объединенные, оказали наступающим немцам неслыханное сопротивление и продержались более месяца. Командиров высокого ранга среди защитников крепости не было. Самыми старшими по званиям оставались майор Гаврилов, капитаны Зубачев, Шабловский, Касаткин и полковой комиссар Фомин. А в основном - командиры рот, взводов, отделений. Они и организовали почти невозможное в тех условиях сопротивление и держались, пока были боеприпасы. Защитники погибали под обвалами, под огнем, без надежды на помощь. Об этом подвиге потом будут ходить только смутные слухи. Многие из тех, кто чудом выжил, пройдут еще и сталинские лагеря. Плен солдату страна не прощала.

Солдаты Войска польского, двумя годами раньше встретившие там войну, покинутыми себя не считали. С ними был их генерал. Они не писали на стенах: «Умрем, но из крепости не уйдем». Солдаты достойно выполнили свой воинский долг. И тот, кто отвечал за них, выполнил свой командирский долг. Взял ответственность на себя и вывел защитников из осажденной крепости. И с воинскими почестями предал земле погибших. Всех до единого. Может быть, именно это советская власть ему не смогла простить.

28 сентября 1939 года генерал Константы Плисовский, командовавший обороной Брестской крепости, советскими войсками был взят в плен. Его отправили в лагерь в Старобельске. А через несколько месяцев, расстреляли в здании харьковского НКВД. В 1996 году приказом министра обороны Польши 6-й бронекавалерийской бригаде Войска польского присвоено имя генерала Константы Плисовского.

А майора Гаврилова, защитника Восточного форта, 23 июля 1941 года взяли в плен немцы. Он был тяжело ранен и настолько истощен, что немцы понять не могли, как он еще мог стрелять. Плененного Петра Гаврилова на носилках пронесли перед строем, чтобы солдаты отдали честь герою. Позже эти почести стоили майору десяти лет лагерей. Героем Советского Союза он станет много лет спустя. Московскому учителю, сержанту Алексею Романову, защищавшему крепость, немцы почестей не оказывали. Его нашли без сознания под завалом. Бросили в лагерь военнопленных. В Гамбурге, когда их вывели на расчистку руин, Алексей Романов бежал. Он пробрался в порту на шведский торговый корабль и, зарывшись в угольном трюме, доплыл до Стокгольма. Там полиция передала Романова лично советскому послу Александре Коллонтай. В то время она уже передвигалась в инвалидной коляске. Услышав историю Романова, сказала: «Простите, что не могу встать перед вами на колени». Коллонтай помогла сержанту вернуться домой. Родина сентиментальностью не отличалась. И встретила его, как и прочих, попавших в плен.

Только спустя десять лез, когда Хрущев начал возвращать людей из лагерей, защитники крепости узнали, что они - не преступники. Их воинскую честь спас писатель Сергей Смирнов. Это он помогал бывшим заключенным, слушал их скупые рассказы и воссоздавал по деталям почти фантастическую историю. Только благодаря ему, их все-таки признали героями. Реабилитировали. И наградили. А в Брестской крепости начали строить мемориальный комплекс, ставший главным объектом советских экскурсий после Красной площади и Эрмитажа. И имена героев-защитников там начертали. И монумент возвели. Справедливость восторжествовала.

О том, что в 1939 году эту же крепость защищали от фашистов другие солдаты, тот красноречивый мемориал молчит. Будто и не было тридцать девятого, трибуны с Хайнцем Гудерианом и Семеном Кривошеиным. И тем более не было советско-германского коммюнике и польского посла, кричавшего «никогда!», и расстрелянного генерала Плисовского.